Настоящую песню скворца надо слушать лишь ранним утром. Первый светло-розовый свет зари окрашивает(3) деревья. Чуть немного согрелся воздух, а скворцы уже расселись на высоких ветках и начали свой концерт. Есть ли у скворца свои собственные мотивы? Не знаю. Но вы точно услышите в его песне что-то чужое.
Тут и кусочки соловьиных трелей, и резкое мяуканье иволги, и приятный голосок малиновки, и тонкий свист синички. И среди этих мелодий можно услышать кудахтанье курицы, скрип двери, звук детской трубы. Один мой знакомый скворец изумительно верно подражал аисту. Мне так и представлялась эта почтенная чернохвостая птица. Она стоит в гнезде и выбивает дробь длинным(2) клювом.(4) Другие скворцы этого не умели делать. (По А. Куприну)
Тихая и тёплая заря занималась над землёй. На краю неба ещё догорали звёзды. Варюша пошла к лесу. На опушке девочка остановилась. Что это звенит в лесу, будто кто-то осторожно шевелит колокольчики? Варюша нагнулась, прислушалась и всплеснула руками. Голубовато-белые подснежники качались, кивали заре.(4) Каждый цветок позванивал, будто в нём сидел маленький жук и бил лапкой по серебряной паутине. На верхушке сосны ударил дятел.
Тотчас высоко на берёзовых(2) ветвях в золотом свете зари запела(3) иволга. Варюша стояла, приоткрыв рот, слушала и улыбалась. Её обдало ласковым ветром, что-то прошелестело рядом. Мимо прошёл кто-то таинственный, отводя ветки. Навстречу ему закуковала, закланялась неугомонная кукушка. Варюша не знала, что мимо неё прошла весна. (По К. Паустовскому)
Поздним вечером мы останавливаемся на ночлег в горах. У сочащегося из земли родничка растут старые пихты, тянутся корявые берёзки. Яркая звезда загорелась над горами. Летом под высокими пихтами жили пастухи. Раньше здесь стоял сделанный из пихтовых дранок балаган. Ветер и непогода давно разметали лёгкое пастушеское жилище. Мы взялись за восстановление разрушенного балагана. Среди охотников и путешественников есть особенно неоценимые в путешествиях люди. Мой приятель умело раздувает костёр. Лицо его освещено вспышками огня. Красные искры уносятся в небо и остывают. Ночью мы будем вставать, чтобы подкинуть топлива в костёр. Вот я кладу в огонь дрова. Пламя принимается жарко лизать сухие поленья. Как хороша, как чудесна над горами звёздная ночь!
Солнышко еще только выглянуло из-за дальнего леса, а пчелы уже на работе. Воздух над пасекой весь наполнен пчелиным гулом. Вслед за пчелами поднимается Саня. Он спит в деревянной беседке, поставленной прямо в середине пасеки. Мальчик потянулся сладко, умылся и пошел к своему рабочему месту. Теперь до самого завтрака будет постукивать топориком, строгать поблескивающие доски, чинить поломанные ульи и мастерить новые. Затем пойдет осматривать пасеку. Двести пчелиных домиков. Работы немного. А в комнатах Володи и Лены тихо. Идет научная работа. Пчеловоды шума не любят. Я, осторожно приоткрывая дверь, вижу, что Лена склонилась над микроскопом. Она пишет на большом листе, изрисованном графиками. К ней подходит Володя, и они о чем-то говорят. Они говорят о новой породе пчел.
Я шёл по просёлочной дороге среди лесов и холмов. От дороги я свернул на какую-то тропинку, и она привела меня в широкий зелёный дол. Здесь росли черёмухи с могучими стволами и светлые берёзки. (4) Одна берёза была больше и старше других — мать им или бабушка. Эта раскидистая берёза с плакучими ветвями вырастала из невысокого косогора и припадала к колодцу с двускатной крышей. На вершине крыши сидела чудесная деревянная птица. А из-под колодца выбивалась река. Да, под колодцем пролегает(3) неширокая бетонная(2) труба. А из неё течёт вода. Я умылся, развязал рюкзак, достал хлеб и отведал воду из колодца. Она была чистая и вкусная. И усталость мою как рукой сняло! (По С. Романовскому)
Фёдор Шаляпин — известный всему миру оперный бас. Он был высок и широкоплеч. Необычным фактам биографии певца удивляешься до сих пор. Шаляпин всегда брал с собой на гастроли кожаный(2) портфель ярко-жёлтого цвета. В портфеле лежал небольшой, но приметный ящичек. «Что там хранится?» — интересовались друзья.
Но никто не знал о содержимом ящичка: ни родные певца, ни работавшие с ним люди. Приехав в чужой город, певец располагался в гостинице. Шаляпин вынимал таинственный ящичек и убирал его под кровать.(4) Близкие знали крутой нрав певца и не расспрашивали его ни о чём. После смерти артиста его вдова вскрыла(3) ящичек. В нём оказалась горсть земли, которую Шаляпин взял перед отъездом за границу. Горсть русской земли. (По А. Лессу)
Текст с 7 варианта
Пришла зима – с длинными ночами, трескучими морозами и колючими метелями. Холодным дыханием она остановила быстрые речки, сковала ледяным панцирем озёра, укутала(3) в пушистые шубки ёлочки. Мороз идёт по земле, постукивает посохом, похлопывает рукавицами, и его твёрдая поступь отзывается в снежном безмолвии полей.
Лес таинственно замер и слушает зимнюю тишину. (4) Стайки кирпичнокрасных клестов перелетают с одной ели на другую и раскачиваются на деревьях. Ватага свиристелей с мелодичными трелями, серебряными колокольчиками, которые звучат в морозном(2) воздухе, опустилась на невысокую рябину. Птицы торопливо и жадно клюют плоды. Ловко шныряют свиристели по веткам кустов, часто соскакивают на снег, поднимают свои розовые хохолки, а некоторые вступают в перепалку с кормящимися здесь дроздами. (По В. Ососкову)
Лотос — символ чистоты и благородства. Он произрастает в иле и мутной воде, но не загрязняется ими. С лотосом можно сравнить людей, которые себя не запятнали, не покорились злу и тяжёлой судьбе.
Зацветает лотос в июле, в августе в тихих прудах. Толпы удивлённых, восхищающихся людей с утра до вечера не покидают берега водоёмов. Изящными очертаниями белых или нежно-розовых лепестков, характерным шелестом листьев лотос производит неизгладимое впечатление. «Лотос — друг солнца», — писали в священных книгах Индии. К сожалению, чудесный цветок чарует зрителей только три дня. Но уже на четвёртый день прекрасные цветки вянут. И только листья его, как зонтики, продолжают стоять на воде.
Обоз расположился в стороне от деревни около реки. Солнце жгло по-вчерашнему, воздух был неподвижен и уныл. От жары было некуда деться. На берегу стояло несколько верб. Но тень от них бесполезно падала в воду. Вода в реке, голубеющая от отражающегося в ней неба, страстно манила к себе. Дымов и Кирюша быстро разделись и с громким криком попадали в воду.
Тихо журчавшая речка огласилась фырканьем, плеском, криком. Егорушка разделся. Он прыгнул с вышины в речку. Описав в воздухе дугу, Егорушка глубоко погрузился. Но дна не достал. Какая-то сила подхватила его и понесла обратно наверх. Он вынырнул. Егорушка подплыл к берегу и стал шарить около камышовых кореньев.
В сорока километрах от города вырос лагерь для военных. Здесь разместились и столовая, и волейбольная площадка, и длинные улочки. На заре лес трещит и звенит от птичьего гомона.(4) Белогрудые щеглы подражают соловьям и свистят с раннего утра. К ним присоединяются другие птицы. Смелые синицы прыгают по мокрым дорожкам, заглядывают в палатки. Неугомонные воробьи возятся около кухни, надоедают поварам своим незатейливым чириканьем. Начинается необычная для гражданского человека, но привычная для военного жизнь. Зарядка, утреннее купание в реке, завтрак, отъезд на полигон, подготовка орудий, полевые стрельбы. А ночью лес застилает туманная(2) тьма. Отдалённо кричат коростели, на реке выходит(3) из чёрного омута на лунный свет сом. И тучи комаров прилетают к палаткам. (По Л. Толстому)
Шейки-носики задраны вверх, и косицы хвоста изогнуты ручкой. Вспыхивают раскалённые угли красных бровей. И из носика вырывается пар! И так друг на друга накидываются, что только брызги летят! Вы, любящие поспать, когда станете утром разливать чай, присмотритесь к своим чёрным чайникам. Они напомнят вам турнир косачей, который вы так беспечно проспали.
Март — первый месяц весны, он всему лесному году начало. Снег в лесу ещё глубокий, на открытых местах рыхлый. Небольшие сугробы блестят и радужно искрятся на свету. (4) С веток деревьев вдруг падают(3) огромные шапки снега, а в солнечные дни от деревьев разбегаются длинные синие тени. На реках и прудах образовались первые полыньи.
Под серебряной корочкой наста пробивают себе дорогу ручейки. На крышах ночью вырастают огромные сосульки, а днём на них красиво играет солнце. В лесу уже запылил орешник(2). Легонечко стукни по его веткам — в воздухе сразу же повиснет нежное жёлто-зёленое облачко. На согретых солнцем взгорках и откосах выскочили золотые солнышки мать-и-мачехи. Изменился цвет коры осины. Её стволы стали зеленовато-серыми. (По Н. Коростелёву)
В самый полдень Марьяна вышла в сад. Она собирала обед для своего семейства. Её брат уже прибежал с пруда и беспокойно поглядывал на сестру и мать в ожидании обеда. Старуха-мать раскладывала янтарно-жёлтый виноград, сушёную рыбу и хлеб на невысоком столике. Мальчишка схватился за глиняный кувшин и жадно принялся пить. Все сели к столу. Ветер проходил сквозь ветви, но не приносил никакой прохлады.(4) Он только гнул вершины рассыпанных по садам грушевых, персиковых(2) и тутовых деревьев. Всё семейство было весело и довольно. После обеда Марьяна подложила(3) быкам травы и легла на примятую траву. Было невыносимо жарко. Лицо её горело, ноги не находили места. Глаза были подёрнуты сонной влагой. (По Л. Толстому)
Дальние горы, овеянные синеватой мглой, реяли и расплавлялись у горизонта. Лёгкий ветер шевелил густые травы, пестревшие разноцветными головками. Кое-где открывались вдруг небольшие озерки, будто упавшие на землю и оправленные в изумрудную зелень. Мы миновали небольшую кучку юрт, расположившихся на холме над озером. Зелёный луг опять принял нас в свои молчаливые объятья. Горы на другом берегу уже не туманились. Всё ближе подступали холмы, разделённые узкими лужками. Временами в ущельях раздавался топот конских копыт, и табун, одичавший и объевшийся на буйных травах, выскакивал на луговину. Его привлекло ржание наших лошадей.
Деревенский сад никто не охранял, жил он вольно. Чёрная от дождей и времени деревянная(2) ограда обрушилась, и ежевика причудливо оплела её. Здесь бесконечно что-то шуршит, и этот странный шорох наводит(3) страх даже на местных котов. Некоторые яблони в саду погибли от морозов или от старости.
А живые яблони Катя знала и всегда называла по имени. В саду подрастали небольшие яблоньки. Плодов на них ещё не было. А вот на больших деревьях яблоки были. Их несмелый и диковатый румянец отсвечивал зеленью. Девочка попробовала одно яблоко, сморщилась от горечи и выбросила его в траву. На одну из яблонь опустилась стая светлогрудых дроздов. Дерево пело что-то и щебетало. (4) (По С. Романовскому)
Текст с 10 варианта
В раннюю пору можно насладиться необыкновенной красотой пробуждающейся природы. Дымчато-белый туман уже покинул сонные поля и леса. В золотой росе встаёт заря. Травинки, колокольчики, кашки, васильки покрыты серебряными(2) капельками.
В светло-голубой безбрежной выси тают тучки. Свод небес прозрачен и чист. Лес, поле, река, холм – всё блестит и источает аромат. Пахнет каждый листик, каждый ствол. Река дышит синеватым дымком. По берегам дремлет тихий камыш. В реке плещется оживлённый рой весёлых рыбок.
Верхушки деревьев медленно раскачивает(3) ветер. Он морщит, рябит гладь воды.
Слух улавливает чей-то весёлый пересвист. Это разносится по миру соловьиная трель. О нежной листве, о тёплом деньке поёт маленькая птичка. (4) Здравствуй, начало нового дня!
ВПР 2023 ответы и задания всероссийские проверочные работы
ПОДЕЛИТЬСЯ МАТЕРИАЛОМ
Розовый куст рос в небольшом полукруглом цветнике перед каменным деревенским домом. Цветник был запущен. Сорные травы густо разрослись по старым клумбам и дорожкам.(4) Их давно никто не чистил и не посыпал песком. Деревянная(2) решётка с маленькими колышками, покрытыми зелёной масляной краской, рассохлась и развалилась. Цветник от этого разрушения стал нисколько не хуже. Остатки решётки заплели хмель, повилика с белыми цветами и мышиный горошек. Он висел целыми бледно-зелёными кучками. Крапива занимала отдельный угол цветника. Роза расцвела(3) в майское утро. Когда она раскрывала лепестки, утренняя роса оставила на них несколько прозрачных слезинок. Роза точно плакала, а вокруг неё всё было хорошо, чисто и ясно в это прекрасное утро. (По В. Гаршину)
Пошли мы на охоту. Я, сынишка мой и Джим. Джим — это собачка наша. Небольшой и коротконогий, уши до земли, хвостик куцый. Замечательная охотничья собачонка, хоть и старенькая(2). Всякую дичь разыщет(3), на крыло поднимет. Подранка поймает, прихватит и осторожно, не помяв ни пёрышка, отдаст прямо в руки.
С собаками Джим не дерётся, никого во дворе не искусает. (4) Всем знакомым людям при встрече хвостиком машет и по-собачьи, приветливо улыбается. На охоту мы в тот раз сухой осенью засобирались. Уже вся листва с деревьев опала, а дождей ещё не было. В это время охотиться в лесу всего трудней. Высохший лист гремит под ногами, и дичь тебя далеко слышит. Даже увидеть тебя может сквозь поредевший, безжизненный кустарник. (По В. Бианки)
Вечером вся компания остановилась в каком-то неприветливом болоте. На заре утки с лягушкой снова пустились в дальний путь. На этот раз наша путешественница прицепилась спинкой вперёд, а брюшком назад. Лягушка рассматривала землю и запоминала чудесную картину.(4) Утки летели над золотисто-жёлтыми лесами и шумными(2) деревнями. Из деревень доносился людской говор. Там молотили рожь. Люди смотрели на утиную стаю и замечали в ней что-то необычное. Когда они обнаруживали лягушку, все начинали кричать, показывать на неё руками. И лягушке ужасно захотелось лететь поближе к земле и послушать, что о ней рассказывают. Во время следующего отдыха путешественница пожаловалась(3) уткам, что от полёта у неё кружится голова. Утки пообещали ей лететь пониже. (По М. Гаршину)
Ещё только на́чало припекать весеннее(2) солнышко, ещё не зацветает(3) ярко-жёлтыми соцветиями верба. А солнечным мартовским днём уже слышится тетеревиное бормотание. Усядется такой краснобровый косач в кроне какой-нибудь берёзы, пригреется под солнечными лучами и затянет свою песню.
Его песня — это гимн весне, любви. Тетерева в марте готовятся к весенним игрищам, распеваются. (4) Самое время тетеревиных токов приходится на середину апреля. Найти тетеревиный ток весной легко. Птичье бормотание слышно далеко по округе. Тока́ могут располагаться на зарастающих вырубках, на полянах и даже на полях близ жилья человека. Обычным местом для тока считается моховое болото, которое заросло подлеском. Если вы нашли тетеревиный ток, то сходите послушать те́ терева на утренней заре. (По О. Трушину)
Человечество всегда преследовали стихийные бедствия. Сегодня мы напомним об отдельных стихийных бедствиях. В тысяча четыреста пятьдесят пятом году в Неаполе при землетрясении погибло шестьдесят тысяч человек. Через сто лет в Китае число жертв достигло восьмисот тридцати тысяч.
В тысяча семьсот пятьдесят пятом году подземная буря разрушила Лиссабон и унесла семьдесят тысяч. В тысяча девятьсот двадцатом году страшные толчки сотрясли Токио и унесли сто тысяч человеческих жизней. В тысяча девятьсот сорок восьмом году город Ашхабад за семь секунд превратился в руины. Погибло восемьдесят тысяч человек. В Армении в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году подземная буря поглотила сто девятнадцать тысяч человек. Огромный урон нанесли людям стихийные бедствия.
Призывный сигнал трубы поразил экипаж шхуны. Разговоры прекращены, все смотрят на скалу, откуда доносится резкий звук. Неожиданно выплывает(3) дельфин, на спине которого, как на лошади, сидит верхом странное существо. У него тело человека, но кожа отливает нежно-голубым серебром. Кисти и длинные(2) пальцы с перепонками напоминают лапы лягушки. Огромные, словно старинные часы-луковицы, глаза ярко блестят.
Странное существо держит в руке длинную витую раковину. Оно смеётся, кричит что-то на испанском языке и пришпоривает бока дельфина ногами. Тот, как скаковая лошадь, прибавляет скорость. Ловцы жемчуга невольно вскрикивают. Удивительный наездник с быстротой ящерицы соскальзывает под воду.(4) Этот весьма необычный выезд длился минуту, но зрители ещё долго не могут опомниться от изумления. (По А. Беляеву)
Растения изменяются под влиянием руки человека(4). Человек переносит не только культурные растения, но и дикие в другие места, далеко от их родины. И встреченный в поле или на дороге сорняк вдруг оказывается памятником(2) древнего события. Как воспоминание о взятии Парижа русскими войсками в тысяча восемьсот четырнадцатом году осталось сорное растение свербига, семена которого вместе с сеном для лошадей завезли во Францию казаки. О грозном событии говорят заросли аира на берегах Чудского озера. Аир — источник чудесных восточных ароматов. Татары занесли аир с юго-востока, так как царство их простиралось по всей Руси. Так загадочно, на первый взгляд, появились растения, которые(3) мы часто видим, но которых не знаем.
Однажды я заблудился в лесных оврагах. Бормотали под корнями ручьи в овраге, блестели ярко−синие озёра. Неподвижный воздух был горяч и красноват. Я увидел, что приближается тучка. Она росла на вечернем(2) небе и казалась средневековым городом. Несильные, но раскатистые звуки грома долетали издалека.
Прошумел ветер, донёс серебряные брызги дождя.(4) Я пригляделся и узнал знакомые места: заливной луг, песчаный косогор и тропинку в парк. «Неужели это Михайловское!» — обрадовался я. Я изъездил почти всю страну. Но ничто не волновало моё сердце так, как эта земля. Михайловское — родово́е поместье А. С. Пушкина. Здесь легко представляешь, как по этим простым(3) дорогам, по узловатым корням шагал конь поэта и нёс своего задумчивого всадника.
Багряный диск солнца тонет в огненном закате. Небесный свод преображается и расцветает. В горящей вышине смешиваются все цвета: алый, жёлтый, светло-лиловый. День неспешным шагом уходит(3) в вечность. Закатный горизонт горит и плавится. Где-то играет флейта. Звук её птицей летит над землёю, над морями и горами. Летит на незримых, но таких сильных крыльях. И всё летит вместе с ней. Небесный пожар догорает. Необыкновенное волшебство уходит, разносится лёгкой туманной дымкой.(4) Серые тучи каким-то нездешним покрывалом затягивают неяркие звёзды. Наступают царственные сумерки. Мир погружается в сонную(2) пучину. Тёплая летняя ночь поглощает округу. Каменные утёсы вздымаются ввысь. На их вершине мерцает огненная корона. Это не обычное явление, а нечто таинственное и загадочное.
Петька и Мишка устало плелись по пустынному берегу моря(4). От едва колышущегося моря на мальчиков веяло странным покоем и тишиной. Лучи не зашедшего еще за горизонт солнца скользили по легким волнам, набегавшим на берег. Пропитанная полынным запахом длинная степная дорога к морю осталась позади, а впереди во всю даль и ширь расстилалось открытое море. И ребятам казалось, что они добрались до самого края света, что дальше уже нет ничего. Есть одно тихое море, а над ним такое же бескрайнее(2) небо, лишь кое-где покрытое бледно-розовыми облачками. Мальчики, утомленные долгим путем, шли молча. Их(3) головы прятались за ворохами сухого бурьяна, который они собрали для будущего костра.
Весна – самое радостное время года. Снег тает и разливается неспокойными потоками воды. Таинственное журчание раздаётся по полям, лесам, лугам. Ещё вчера были утренние заморозки, а сегодня всё изменилось. Солнце ходит уже высоко. Холодную почву прогревает поток золотых солнечных лучей. Над цветами жужжат первые шмели.
О чём-то тоскует черёмуха и вдохами льёт свой аромат. На заре купаются в прозрачном воздухе неспокойные жаворонки. В вышине светло-голубого неба тянется длинный ряд гусей. Кружатся над водой чайки, блестят(3) на солнце серебряным(2) оперением. В весеннем уборе стоит белая верба и застенчиво глядит на солнце. (4) Но вот набежал лёгкий ветерок, и проснулся ручей. В детском веселье брызжет он весёлым дождём на иву, играет с ней. (По материалам Интернета
Затерялся в перелесках рябиновый дол. Рябинки там все необычные. И ягоды от розового цвета до тёмно-красного. В августе наливается рябина. Краснеют её ягоды и свешиваются тяжёлыми кистями. В сентябре залюбуешься багряными и красными от алой зари листьями. И в октябре этот дол ещё долго радует глаз.
А зимой сырой снег покрывает сверху рябиновые кисти. Снег затвердеет(3), зачерствеет и качается с яркими кистями.(4) Кажется, что маленькие перевёрнутые парашютики прицепились к ветке. В оттепель гроздья плачут, умываются слезами. А в мороз леденеют, покрываются тонкой ледяной кожицей. Сорвёт кто-нибудь ягодку, положит в рот. Она тает, становится вкусной и прохладной. Хороша рябина и в бахроме инея. Каждая ягодка в крохотном серебряном(2) венце. (По Е. Носову)
Во все времена года хорош русский лес: зимой, летом, осенью и весной. В тихий зимний день выйдешь в лес на лыжах, дышишь и не надышишься. Под деревьями расстилаются белые сугробы, а над лесными тропинками кружевными арками согнулись под тяжестью инея молодые березки. Хорош лес ранней и поздней весной, когда пробуждается в нем бурная жизнь, затаившаяся на зиму и теперь желающая взять своё. Тает снег. Все больше слышатся в лесу голоса птиц. На лесных полянках появляются проталины, ковром разрастаются подснежники. На кочках видишь крепкие листочки брусники. Многое услышишь в весеннем лесу. На вершине высокой ели распевает дрозд. Тонко пищат рябчики, на болоте возятся журавли. Над желтыми пуховками ивы жужжат пчелы.
Этой осенью папа в первый раз взял меня с собой на ночную рыбалку. Ночевали мы в палатке. Я проснулся рано, надел резиновые сапоги, выбрался из палатки на лесную поляну. Сколько солнца! Оно было везде: на небе, в воздухе, в траве. Между двумя ёлками висела паутина. На её ниточках, переливаясь, сияло что-то разноцветное и блестящее. Замерев от восторга, я смотрел на эту удивительную красоту. Это, наверное, дорогой камень, как в маминых серёжках. Я тронул его пальцем, и он рассыпался на множество мелких камешков. Эти камешки запрыгали, заскользили по паутине к земле. Я посмотрел вокруг. Вся трава была в таких светящихся пёстрых шариках. Это роса! Как жаль, что её нельзя принести в ведёрке маме!
В небольшой комнате отца стоят стол и диван.(4) Слева от окна – мольберт. Поджав ноги калачиком, я сижу на диване и спрашиваю: «Как создаётся историческая картина?» Мой отец — художник Аполлинарий Васнецов. Я наблюдаю, как он изучает старинные книги, разворачивает что-то вроде берестяного свитка. На столе лежат все нужные для работы материалы: карты, планы, чертежи. Поэтому отец расположился на полу.
Он рассматривает в лупу копьё и меч, делает некрупные, но точные наброски. На бумаге появляются причудливые терема, вырастают тёмно-красные башни, мостики(2), крепостные стены. Отец так образно рассказывает(3) о прошлом Руси, о страшных бедствиях, которые принесли ей иноземные захватчики! Никто и не поверит, что он сам не держал осаду древнерусского города. (По В. Васнецову)
Дом ждёт, когда композитор сядет за рояль. Слышно, как пропоёт половица, вспомнит дневную музыку, выхватит какую-нибудь ноту. Так музыканты настраивают инструменты: скрипку, контрабас, арфу. Ночью Чайковский прислушивается к негромким, но скрипучим звукам и спрашивает себя: «Как передать неземной восторг от зрелища радуги?» Полусонный композитор вспомнил, как укрылся от проливного дождя у Тихона.
В избу вбежала и остановилась светловолосая девочка.(4) Это Феня — дочь Тихона. С её волос стекали дождинки, а две капельки повисли(3) на кончиках ушей. Из-за тёмно-серых туч ударило солнце, озарило заблестевшие, как серьги, капельки. Феня стряхнула их, и волшебство исчезло. Чайковский грустно подумал, что никакой музыкой не передать прелесть этих водяных(2) капель.
Дом ждёт, когда композитор сядет за рояль. Слышно, как пропоёт половица, вспомнит дневную музыку, выхватит какую−нибудь ноту. Так музыканты настраивают инструменты: скрипку, контрабас, арфу. Ночью Чайковский прислушивается к негромким, но скрипучим звукам и спрашивает себя: «Как передать неземной восторг от зрелища радуги?» Полусонный композитор вспомнил, как укрылся от проливного дождя у Тихона.
В избу вбежала и остановилась светловолосая девочка.(4) Это Феня − дочь Тихона. С её волос стекали дождинки, а две капельки повисли(3) на кончиках ушей. Из-за тёмно−серых туч ударило солнце, озарило заблестевшие, как серьги, капельки. Феня стряхнула их, и волшебство исчезло. Чайковский грустно подумал, что никакой музыкой не передать прелесть этих водяных(2) капель. (По К. Паустовскому)
Природа одела жаворонка в скромные одежды. Когда жаворонок сидит где-нибудь на гнезде, только и видны капли его тёмно-карих глаз и два белых пёрышка(2) по бокам хвоста. Но в гнездовой ямке эти пёрышки почти незаметны. А какой у жаворонка звонкий голос! В небесах его не увидишь, а услышишь за версту.
И поёт он чаще всего в воздухе, трепещет крылышками, чтобы висеть в поднебесье прямо над гнездом. Постепенно он набирает(3) высоту и снова зависает(4). А потом рассыпает по полям то переливчатые трели, то звон неземных колокольчиков, то будто бы шорох стеклянных шариков. Потом он круто планирует вниз, лихо заложив за спину крылья. Смолкает жаворонок лишь тогда, когда коснётся травы. (По С. Кучеренко)
Сестре Соне было четыре года. Я любил(3) её страстно, и она платила мне тем же. Когда начинал играть с нею, старая нянька, вечно сонная(2) и вечно дравшая куриные перья для подушек, схватывала Соню и уводила её к себе. В таких случаях Соня была похожа на желторотого цыплёнка. Скоро я прекратил попытки занимать Соню моими преступными играми. Через некоторое время мне стало тесно в доме, в садике, где я не встречал ни в ком привета и ласки.
Я начал бродяжить. Мне казалось, что в неизвестности найду что-то. Я убегал от няньки и шёпота яблонь в нашем садике. (4) С тех пор к нелестным моим эпитетам прибавились названия уличного мальчишки и бродяги. (По В. Короленко)
С деревьев осыпались листья, и садоводы стали зарывать в землю виноградные лозы. Тогда над станицей полетели дикие гуси. Им предстояло совершить далекий, трудный путь. Утром и днем в холодноватой чистой синеве неба видны были темные точки улетающих на юг гусиных стай и слышалось звонкое гоготанье. Иногда порыв встречного ветра сбивал сзади молодых гусей. Они ломали линию строя, и старый вожак звал их резким, гортанным криком. Они возвращались на свои места, и стая летела дальше. И всё же, бывало, на озере или где-нибудь на мелководье оставалась обессилевшая старая гусыня. Ей трудно было поспеть за стаей, и она летела одна. Она пыталась догнать стаю.
Октябрь — удивительный месяц. Вся природа чувствует приближение зимы. Город и лес заполняются неясными звуками. Шумят, переливаются золотом осенней листвы старые клёны.(4) Всё прозрачно, свежо, прощально и загадочно. Ветер осенью особенный. Он любит играть с листьями, кружить их в сказочном вальсе и нежно опускать на землю.
По дорожкам сада метёт необыкновенная багряная метель. Идёшь по разноцветному ковру и слышишь странный шорох. Это листочки прощаются с нами до весны. И птицы поют последнюю песню о лете. Эта грустная и душевная песня сливается с негромкой музыкой дождя. Капли неспешно падают(3) на тёмно-серые ветви деревьев и разлетаются вокруг мелкими брызгами. Кажется, что это не капли дождя, а лёгкий серебряный(2) град.
До прихода февраля почти не шумит сонный лес. Под косыми лучами солнца снег подтаивает(3) и тут же на морозе превращается в лёд. Образуются прозрачные, словно стеклянные, пластинки. Соскользнёт с ветки одна пластинка и в падении увлечёт за собой другую. Вдвоём они собьют ещё несколько, и раздаётся в соснах тихий хрустальный(2) звон, замирающий вдали.
Но однажды ледяной звон превращается в неторопливый перезвон птичьих голосов. Затенькали, заверещали хлопотливые синицы. (4) С макушки придорожной сосны звонко поёт овсянка. За долгую зиму у неё искрошились кончики перьев, и тогда на грудке открылась ярко-лимонная желтизна. Получилось это нарядное платье лучше нового. В лес вернулись хозяева и своими колокольчиками объявили о скором начале певческого сезона. (По Л. Семаго)
В небольшой комнате отца стоят стол и диван. (4) Слева от окна – мольберт. Поджав ноги калачиком, я сижу на диване и спрашиваю: «Как создаётся историческая картина?» Мой отец – художник Аполлинарий Васнецов. Я наблюдаю, как он изучает старинные книги, разворачивает что-то вроде берестяного свитка. На столе лежат все нужные для работы материалы: карты, планы, чертежи. Поэтому отец расположился на полу.
В этой местности я знал каждый поворот дороги, каждый овражек. На моих глазах тут сменялись все времена года. Я видел тенистые аллеи и окрестные рощи в пестроте листопада. Любовался ими зимой. Тогда верхушки берёз блистали в серебряном(2) инее, а ёлочки прикрывались тяжёлыми снежными хлопьями.
Мне приходилось пробираться по какой-то непролазной апрельской грязи, когда над землёй кричали неистовые грачи. В июньском чередовании солнца и сине-чёрных туч мне открывалась история края. Я вслушивался в название придорожного посёлка Первый Воин и разыскивал древние укрепления против ордынских полчищ. Подвиг древнерусских ратников, которые первыми принимали удар врага, повторили(3) осенью тысяча девятьсот сорок второго года танкисты. Они героически сдержали натиск немецких колонн. (4) (По Я. Хелемскому)
Щипихино болото оказалось почти круглым. По самому краю его обойдёшь за каких-нибудь двадцать минут. В нем нет ни одной ямы, ни одного по-настоящему тряского места. Высокие пышные кочки напоминают груду только что взбитых пуховых подушек, которые заботливая хозяйка вынесла просушить на ветерке. Новичок долго топчется в недоумении, потому что его подводят глаза, натренированные на сигнальную яркость летней ягоды.
Нужно пристально вглядеться в ближайшую кочку. И тогда обнаружишь вдруг, что при слабом солнце вся она сверкает алыми каплями клюквы, прячущейся в мох. Вся кочка будто переливается самоцветами, просыпанными чьей- то бережной рукой. Собираешь ягоду и не думаешь о времени, о других делах. Хочется запомнить навсегда пронзительно кислоту болотной твердой ягоды, воркование птиц в лесу, светлые мхи, пружинистую почву болотной колыбели.
Мы играли в саду за домом, когда вернулись охотники. С террасы закричали: «Бегите скорей, посмотрите, кого привезли!». По двору, описывая круг перед крыльцом, проезжали одна за другой нагруженные телеги. На них были звериные шкуры, рога диких козлов и кабаньи туши. Отец шагал у последней телеги, а на ней сидел тигрёнок.
Пока отец отпрягал уставших лошадей, разбирал вещи и умывался после дальней дороги, мы взяли тигрёнка на руки, понесли его в гостиную, положили на самое почётное место и стали вокруг. Мы старались заметить в нём что-нибудь особенное и внимательно к нему приглядывались. Тигрёнка накормили из чашки теплым кипячёным молоком. Он, налакавшись, растянулся опять на диване и прищурился на свет большой лампы.
Сияет снег, слепит глаза. Деревья застыли в оцепенении и не дышат. Идёшь по тропке, и в ушах слышится нарастающий звон безмолвия. Вдруг лёгкий шорох заставил меня обернуться. Поляну большими скачками пересекала белка.(4) Пушистый, красивый зверёк остановился на кочке и замер, словно предлагая полюбоваться собой.
Я стоял неподвижно, боялся испугать рыжую красавицу и чувствовал, как размягчается душа, наполняется добротой(2) сердце. От красоты люди становятся искренними, отзывчивыми друг к другу и к природе. Белочка покрутила изящной головкой с острыми ушками и вскочила на раскидистое дерево. Оттуда перемахнула на высоченную сосну и затерялась(3) между чёрными стволами. А я шёл и радовался, что рядом скачет по ветвям маленькая лесная хозяйка. (По В. Николаеву)
Незабываемое, неизгладимое впечатление оставила гроза в деревне. Началась она вечером. Светлая заря освещала розовым светом нашу спальню. Через окна комната наполнилась удивительно свежим, чуть влажным воздухом. Вдруг страшный громовой удар потряс весь дом, и полил дождь, не прекращавшийся около часа. Раскаты грома не смолкали ни на минуту, сковали нас и держали в состоянии страха. Казалось, какая-то сила снесёт наш домик, который стоял на высоком берегу и не был ничем защищён от ветров. Когда мой испуг прошёл, я тихо уснул в своей кроватке. Утром ничто не напоминало вчерашнюю непогоду. Ярко сияло солнце, сверкала не просохшая после дождя трава. Заливались на разные голоса, пели птицы.
В охотничью пору на Урале мы уходили в горы и бродили там, как настоящие дикари. Бродить с ружьем по целым дням в этой зеленой пустыне — наслаждение, которое известно одним лишь охотникам. Встанешь на заре и к вечеру так уходишься, что едва доберешься до знакомой избушки. Нашим любимым местом была гора Размет, которая является связующим центром и горным водоразделом. В одну сторону с нее сбегают речки европейского бассейна, а в противоположную — азиатского. Таким образом, мы проводили ночь на самой границе между Европой и Азией. Солнечный закат в горах удивительно хорош. Тени нарастают, и на нас начинает надвигаться ночная мгла. Затихший воздух чутко держит каждый шорох. Переживаешь тревожное настроение, которое будит воображение.
Перед утренней(2) охотой лисица всегда ищет местечко для отдыха. (4) Где-нибудь в прошлогодней траве, чтобы самой всё видеть, а её не видел никто. Такое укромное место Рыжуха давно отыскала(3). Солнце неторопливо вставало. Пора было передохну́ть, но лисица не хотела останавливаться. Очень много мышей в поле! Через снег слышался их писк, и тогда Рыжуха добиралась до добычи и сначала играла с ней. Отпустит мышку, упадёт перед ней на живот, поймает — отпустит. И так — пока не надоест. Морда Рыжухи испачкалась, подушечки лап горели, самое время было прилечь. Возраст у лисицы далеко не юный, и в огненно-рыжей шубке уже проглядывает седина. Лисица утомилась и легла отдыхать. (По С. Романовскому)
Свистящим шепотом перекликнулись между собой столетние сосны, и сухой иней с мягким шелестом полился с потревоженных ветвей. Последние звезды тихо погасли в небе. Лес, окончательно стряхнувший с себя остатки ночного мрака, вставал во всем своем зеленом величии. Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная бурая морда.
Испуганные глаза осмотрели огромную поляну. Настороженные уши ловили каждый звук. Внимание его привлек звук, послышавшийся сверху. Зверь распустил напряженные мускулы, вышел на поляну, лизнул наст. Летчик ощущал дрожь подраненной машины всем своим существом, как будто это была не агония изувеченного мотора, а лихорадка, колотившая его собственное тело. Лучи, пронзавшие хвою сверкающими бликами, зажигали наст.
Земля, словно душа человеческая, восстанавливается даже после самых тяжких потрясений. Вот пройдёт лесной пожар и начисто слижет ненасытными огненными(2) языками всё живое на пригорке. Останется серо-чёрная, неприветливая земля. Но проходят годы. Ветер наносит из леса на пригорок семена, сеет их в покрытую трещинами почву.
И однажды после весеннего дождика ты увидишь, как пробиваются из-под пней упрямые росточки и тянутся к солнцу. Между обгорелых корней вдруг сверкнёт алая земляника! Скоро шёпотом заговорят здесь юные берёзки, затрепещут(3) от утреннего ветерка листья на робких осинках. Приподнимется на гибких ветвях и зацветёт колючий малинник. (4) Зарозовеет кипрей, и крепко уцепятся за землю пирамидки ёлочек. На пригорке снова праздник! (По В. Астафьеву)
Особенно хорошо в беседке в тихие осенние(2) ночи, когда в саду шумит неторопливый отвесный дождь. Прохладный воздух едва качает язычок свечи.(4) Ночная бабочка садится(3) на раскрытую книгу и оставляет на странице тончайшую блестящую пыль. Пахнет дождём — нежным и острым запахом влаги, сырых садовых дорожек.
На рассвете я просыпаюсь. На печке заводит свою песню сверчок. Он поёт очень громко и не обращает внимания ни на что. Светает. Я беру вёсла, иду к реке. Я отплываю в тумане. Восток розовеет. Уже не доносится запах дыма сельских печей. Остаётся только безмолвие воды, зарослей, вековых ив. Впереди — пустынный сентябрьский день. Впереди — затерянность в этом мире трав, осеннего увядания, облаков, низкого неба. (По К. Паустовскому)
В отсветах вечерней зари виднеется зубчатый частокол елей. Сгущаются сумерки, и все исчезает во мраке ночи. Но вот выглядывает месяц и мягким светом загоняет потемки в лесную чащу, серебряным сиянием заливая небольшую поляну. Ничто не нарушает тишины. Вдруг хрустнул снег. Это вышагивает дымчато-серый лось.
Преспокойно пробирается к осинке и белогубой пастью хватает пахучую хвою, отфыркивается. Прискакал беляк, пристроился под невысокой, но ветвистой елкой. Осинка помешала лосю, он махнул головой, и с треском обломилась ветка. Зайчик оживился, грациозно приподнявшись на задних лапках. Зайцы всегда подбирают за лосями побеги осин. Лось стоит среди снегов, сияющих от лунного света, жует хвою, а рядом зайчонок грызет лосиный подарок. Горечь осинки косому слаще сахара.
Сначала в воздухе закружились отдельные снежинки, потом всё сильнее и сильнее зарябило в пустом осиннике. Скоро удары снежной крупки о стволы и ветки слились в таинственный шёпот. Наутро среди пёстрых бугристых пашен и сизого жнивья петляли и уходили вдаль белые дороги. Выпавший снег так и не растаял, а потом подсыпало ещё больше. Тетерева неторопливо бродили по мелкому снегу и оставляли крестики следов.
А когда снег стал глубоким, сразу перелетели на берёзы клевать терпкие серёжки. Вороны и галки в первые метельные дни так и не улетали далеко от посёлка. Синицы с деревьев опускались на деревянные стены сараев и других построек, проворно прыгали по поленницам дров и заборам. Даже лесной дятел надолго покинул лес и обосновался в деревне. В непогоду и на ночь он прятался под навесом, а утром врачевал старые берёзы и ловко лазал по телеграфным столбам.
Глубокой осенью заметно пустеют леса и поля, на берегах рек дольше задерживаются перелётные птицы. Иногда раздаётся из-под прибрежного куста голос землеройки. Крохотные зверьки держались здесь и летом, в густых травяных дебрях хорошо скрывались от постороннего взгляда. А сейчас среди поредевших трав заметить их стало легче. Чаще других попадается обыкновенная бурозубка. Ростом она с маленькую домовую мышь, окраска тёмно-бурая. Но возле воды нередко можно увидеть и более крупную водяную землеройку.
Чёрная, будто бархатная шубка, белое шелковистое брюшко и более длинный хвост помогут отличить её от других землероек. Землеройки не впадают в спячку. Когда идёт снег, следы этих маленьких зверьков встречаются особенно часто под старыми елями. Там прожорливые крошки подбирают сбитых снегом с ветвей оцепеневших насекомых и семена хвойных деревьев и берёз. Следы землероек трудно отличить от следов мелких грызунов. Но если научишься разбирать их тонкие строчки, то увидишь и узнаешь много интересного.
Текст с 4 варианта
Однажды я заблудился в лесных оврагах. Бормотали под корнями ручьи в овраге, блестели ярко-синие озёра. Неподвижный воздух был горяч и красноват. Я увидел, что приближается тучка. Она росла на вечернем(2) небе и казалась средневековым городом. Несильные, но раскатистые звуки грома долетали издалека. Прошумел ветер, донёс серебряные брызги дождя.
(4) Я пригляделся и узнал знакомые места: заливной луг, песчаный косогор и тропинку в парк. «Неужели это Михайловское?» – обрадовался я.
Я изъездил почти всю страну. Но ничто не волновало моё сердце так, как эта земля. Михайловское – родово́ е поместье А.С. Пушкина. Здесь легко представляешь, как по этим простым(3) дорогам, по узловатым корням шагал конь поэта и нёс своего задумчивого всадника.
Задания и ответы с 2 варианта
1. Перепишите текст 1, раскрывая скобки, вставляя, где это необходимо, пропущенные буквы и знаки препинания.
2. Выполните обозначенные цифрами в тексте 1 языковые разборы: (2) – морфемный и словообразовательный разборы слова; (3) – морфологический разбор слова; (4) – синтаксический разбор предложения.
3. В выделенном предложении найдите слово, в котором не совпадает количество букв и звуков, выпишите это слово. Объясните причину данного несовпадения.
4. Поставьте знак ударения в следующих словах. Водопровод, намерение, прибыла, красивее.
5. Над каждым словом напишите, какой частью речи оно является. Осеннее солнце очень старается прогреть воздух, но ему не хватает сил.
6. Найдите и исправьте ошибку (ошибки) в образовании формы слова (слов). Запишите правильный вариант формы слова (слов).
7. Выпишите предложение, в котором нужно поставить тире. (Знаки препинания внутри предложений не расставлены.) Напишите, на каком основании Вы сделали свой выбор.
8. Выпишите предложение, в котором необходимо поставить две запятые. (Знаки препинания внутри предложений не расставлены.) Напишите, на каком основании Вы сделали свой выбор.
9. Определите и запишите основную мысль текста.
10. Составьте и запишите план текста из трёх пунктов.
11. Почему подлинной основой народной песни можно назвать саму жизнь?
12. Определите и запишите лексическое значение слова «вносить» («вносил») из предложения 15. Подберите и запишите предложение, в котором данное многозначное слово употреблялось бы в другом значении.
13. Определите стилистическую окраску слова «споро» из предложения 8, запишите. Подберите и запишите синоним к этому слову.
14. Объясните и запишите значение фразеологизма сидеть сложа руки. Используя не менее двух предложений, опишите ситуацию, в которой будет уместно употребление этого фразеологизма. Включите фразеологизм в одно из предложений.
Громадный лес растянулся далеко вверх и вниз по реке. Глухая сторона — это настоящее раздолье для всякого зверя и птицы. Много тут было волков, лисиц, белок и зайцев. Водились здесь лоси с ветвистыми рогами и рыси с загадочным взглядом жёлтых глаз. Бывали тут страшные пожары. Огонь бушевал тогда на необъятных пространствах, пожирал лес и траву.
Тысячами гибли звери. Огонь успокаивался, затихал через какое-то время.(4) Он оставлял после себя фиолетово-чёрные угли, пепел и редкие обгорелые стволы. Скоро на гари начинала(3) расти красноватая(2) трава. Появлялись черничные и клюквенные кустики на кочках. По краям показывались заросли шиповника и малины. Это место становилось неисчерпаемой кладовой. Сюда прилетали кормиться глухари, рябчики и тетерева. (По Ю. Казакову)
Море ещё спало. Стальной у берега цвет переходил у горизонта в сине-чёрный. Небо сияло(3) веером какого-то нереального света. Белые облака тронулись неярким(2) румянцем. Ассоль заворожённо смотрела вдаль. В морской дали ей привиделся подводный холм. От его поверхности струились вьющиеся растения с причудливыми цветами. Из зарослей поднялся корабль. Он остановился посередине зари.
Теперь он был виден ясно, как облака. Разбрасывая веселье, он пылал, как пылают вино, роза, кровь и золотистокрасный огонь. Корабль приближался к Ассоль. Крылья пены трепетали под его могущественным напором. Девушка встала и прижала руки к груди.(4) Чудная игра света перешла в зыбь, взошло солнце. Яркая полнота утра сдёрнула покровы со всего, что ещё нежилось на сонной земле. (По А. Грину)
Рассвет медленно расправляет густоту ночи, и над объятым тишиной озером поднимается утренний(2) туман. Дедушка и внук сидят возле палатки. Они приехали сюда вечером из города, чтобы встретить зарю на природе. Вода лениво плещет рядом. Её не разглядеть за стеной молочно−белого пара. Вдруг оба тихонько вскрикнули.
Они увидели(3) лося. Над густым паром прямо перед ними плавно движется большая голова с тяжёлыми рогами. Лось словно не касается земли, бесшумно плывёт над ней. Зачмокала прибрежная грязь. Вода издала еле слышный звук от погрузившегося в неё могучего тела. Лосиная голова исчезла. Затрещал, зашелестел на противоположном берегу невысокий кустарник.(4) Это лесной силач выбрался из воды и ушёл в чащу. (По В. Николаеву)
Предзимний лес полон особого очарования. Оно не сразу открывается человеку. Сначала ничто не радует вас, всё кажется безжизненным. Исчезли звуки, краски, запахи. Деревья под бесцветным небом стоят полупрозрачные и притихшие. Сверху льётся, но не греет бледный свет.(4) Весь пейзаж — чёрно-белая графика. Но лес жив, он дышит(3), как спящая красавица. Прислушаешься и поймёшь, как он чудесен в эти дни предзимнего затишья. Земля прикрыта лиственною шубой. Чуть похрустывает под ногой верхний слой, промёрзший за ночь. Резкий щелчок какого-нибудь сломанного сучка далеко разносится по лесу. Пахнет чистотою и сухим деревом. Неугомонный ветер присмирел, никто не осмеливается нарушить лесной покой. Вдруг одинокая ледяная(2) пушинка коснётся твоей щеки и напомнит о зиме, о долгожданном снеге. (По Л. Толстому)
Над зданием центральной телефонной станции засветилось голубовато-серое небо. Наступил туманный день поздней парижской осени. На круглой, чистенькой площади велосипедист ради отдыха от езды по скользким мостовым слез с велосипеда и пошел пешком. В круглой крышечке велосипедного звонка блеснуло серебряной звездой солнце над Парижем.
Велосипедист прошел мимо памятника Людовику Четырнадцатому. Лошадь подняла передние ноги, поджала задние и всей своей тяжестью оперлась на могучий хвост. Это делало монумент похожим на памятник Петру в Петербурге. Но конная статуя французского короля стояла на обыкновенном, традиционном прямоугольном цоколе. А его царственный брат — русский император — вместе со своим конем стоял на финляндской скале естественной формы.
Здравствуй, утро! В раннюю пору можно насладиться необыкновенной красотой пробуждающейся природы. Дымчато-белый туман уже покинул сонные поля и леса. В золотой росе встаёт заря. Травинки, колокольчики, кашки, васильки покрыты серебряными(2) капельками. В светло-голубой безбрежной выси тают тучки. Свод небес прозрачен и чист. Лес, поле, река, холм – всё блестит и источает аромат. Пахнет каждый листик, каждый ствол.
Река дышит синеватым дымком. По берегам дремлет тихий камыш. В реке плещется оживлённый рой весёлых рыбок. Верхушки деревьев медленно раскачивает(3) ветер. Он морщит, рябит гладь воды. Слух улавливает чей-то весёлый пересвист. Это разносится по миру соловьиная трель. О нежной листве, о тёплом деньке поёт маленькая птичка. (4) Здравствуй, начало нового дня!
Текст с 8 варианта
Через некоторое время мне стало тесно в доме, в садике, где я не встречал ни в ком привета и ласки. Я начал бродяжить. Мне казалось, что в неизвестности найду что-то. Я убегал от няньки и шёпота яблонь в нашем садике. (4) С тех пор к нелестным моим эпитетам прибавились названия уличного мальчишки и бродяги. (По В. Короленко)
Известно, что воробьи, в отличие от многих птиц, не улетают зимой на тёплый юг, а зимуют в тех самых местах, где родились и жили. Они не обладают изяществом и красотой, не умеют звонко петь, но всё же эти маленькие разбойники очень милы. Воробьи не умеют вить красивые, уютные гнёзда.
В каком-нибудь укромном местечке, под карнизом каменного или деревянного дома, в дупле старого дерева они устраивают своё простое гнездо. Птенцов своих воробьи старательно кормят(3), защищают от опасностей.(4) Иногда воробьи забираются в уютные гнёзда ласточек, в небольшие скворечни. Высунув из скворечника(2) голову, захватчик громко, победоносно чирикает: «Жив! Жив!» Ласточкам и скворцам не выгнать бойкого воробья.
Однажды утром я встал чуть раньше. Смотрю — у завешенного окна они сидят вдвоем за столом — внешне суровый рыбак и старающийся ему во всем подражать мальчишка. Молчат, погружены в свои мысли. Настолько сердечными, теплыми были их отношения, что это не могло не запасть в душу. Мягкий, невидимый свет окутывал их фигуры.
На лицах теплый, любящий взгляд. В чем-то еле уловимом я почувствовал, что это не отец и сын. Дмитрий Федорович — человек очень добрый, но выглядел суровым, сдержанным. Вовка — полная ему противоположность. У этого мальчика необычайно одухотворенное, светящееся изнутри в рассветном полумраке лицо. И прежде всего мне захотелось передать ту излучающуюся изнутри теплоту, которая раскрылась в них для меня в это раннее утро.
Раскрываются шоколадные почки, и на каждом зелёном клювике блестит(3) прозрачная капля. Возьмёшь одну небольшую почку и разотрёшь её между пальцами. Долго потом пахнут руки ароматной смолой берёзы или чудесным запахом черёмухи. Вспоминаешь, как забирался в заросли черёмухи за чёрными ягодками, ел их горстями прямо с косточками. Вокруг стоит необыкновенная тишина, и ты ждёшь чего-то с нетерпением.
Что-нибудь обязательно должно случиться в такой тишине. Слышишь шёпот деревьев. В лесу перекликаются белоствольные берёзы и тонкие осинки. (4) Прислушиваешься. Таинственные шорохи раздаются повсюду. С наступлением темноты почки постепенно начинают исчезать, но серебряные(2) капли продолжают сверкать на них. Кажется, будто я и сам похож на какую-то смолистую почку и хочу раскрыться единственному другу. (По М.М. Пришвину)
Дачный поселок расположился на песчаной(2) горе у самого моря. За деревянными домиками раскинулся сосновый бор. Внизу, под горой, серая лента шоссе. По одну её сторону заросли малины, черёмухи. По другую − песок, зелено-голубая осока, источенные водой камни и море. Море неспокойное, но прекрасное.
Оно волнуется, вздыхает. Это ветер треплет его пенистые волны, и они выплёскиваются на берег. А бывает, заспорит(3) (возможно: заспорят(3)) о чем-то море с ветром. Тяжёлые валы нальются безысходной яростью, заревут, загрохочут.(4) Словно желая их приободрить, загудят на горе́ сосны: они ведь тоже с неистовым ветром не ладят. Но чаще всего море спокойно и блестит, будто его начистили. В такие дни виден Кронштадт. Он за горизонтом, и поэтому кажется, что трубы судоремонтных верфей выходят прямо из воды. (По Р. Погодину)
В голубой мгле лунной ночи вздымаются кедры. Верховой ветер с южных гор тихо покачивает(3) их чёрные кроны. Сонным шорохом и неясным гулом полны просторы перевала. Кедровый(2) лес — царство таёжных зверей и птиц. Тёмно-синие пятна теней лежат на снегу. Крепко спал охотник возле костра, но вдруг проснулся.(4) То ли от холода, то ли от какого-то шума.
Повернулся на другой бок и тут услышал недалёкое рычание зверя. Схватил лежавшее рядом ружьё и замер. Месяц отошёл назад. Мохнатая тень кедра накрыла место ночлега и чёрный круг догоревшего костра. В тайге было светло от лунного зарева, бессонный зрак месяца проглядывал, как огненный глаз филина, меж ветвей кедра. Кто-то потревожил эти ветви. (По Д. Дугарову)
Каждый год в весеннем лесу происходит чудо. Зацветает ландыш. Удивительных цветов много, но этот самый изящный, самый душистый, самый таинственный.
Наклонились вниз на длинном стебельке белоснежные фарфоровые кольца с резными краями. Кажется, что неизвестный мастер придал такую необычную форму речному жемчугу. К концу лета они превратятся в оранжево-красные бусинки. Словно из далеких стран попали в лес драгоценные камни.
Ландыш представляется мне символом леса. Вся красота весеннего, летнего, осеннего и зимнего леса сошлась в этом неповторимом цветке. В его зеленых с прожилками листьях отыщутся весна и лето. В августе в тонких бледно-коричневых листьях присутствуют краски осени. В изящных снежно-белых цветках прячется зима, ждёт своей поры.
В ландыше соединились хрупкость, нежность, красота и вечность.
Текст с 3 варианта
Мой отец – художник Аполлинарий Васнецов. Я наблюдаю, как он изучает старинные книги, разворачивает что-то вроде берестяного свитка. На столе лежат все нужные для работы материалы: карты, планы, чертежи. Поэтому отец расположился на полу. Он рассматривает в лупу копьё и меч, делает некрупные, но точные наброски. На бумаге появляются причудливые терема, вырастают тёмно-красные башни, мостики(2), крепостные стены.
Невысокий дом стоял в сосновом(2) лесу. От сосен всё лето тянуло жаром, и дом рассохся. Этот деревянный дом Чайковский любил. Но скрипучие половицы — предмет недовольства композитора. К роялю легко не подойдёшь: надо через них переступить. Со стороны это выглядело забавно.
Композитор пробирался к роялю, прищуривал глаза и рассматривал половицы(4). Иногда ему удавалось пройти так, чтобы ничего не скрипнуло. Пётр Ильич усмехался и ликовал: «Победа!» Небезопасное путешествие позади,а сейчас начнётся что-то удивительное. Дом запоёт(3) от необычных, но прекрасных звуков рояля. На дивные звуки отзовётся в старинном доме всё: лестница, двери и люстра, потерявшая половину хрустальных листьев. Любая музыкальная тема разыгрывается этим домом как чудесная симфония. (По К. Паустовскому)
Из-под колёс машины летят пыль и белая галька. (4) За каждым поворотом нас ожидает что-нибудь новое. Вот вынырнул крепкий мост, за которым блестят крыши невысоких деревянных(2) домов, а внизу бушует горная речка Стеклянуха. Перекаты в ней — один за другим, а в некоторых местах вода закручивается в воронку.
Самое незабываемое время на всех горных реках Приморья — осень. В эту пору пляж краснеет(3) от листвы, хмурые тучи застилают голубое небо. А в реках косяками идёт лосось. Мощные рыбины разрезают речную воду, рвутся вверх по реке, туда, где они появились из икринок. Ход лосося — одно из самых ярких зрелищ на горной реке. От цветного наряда рыбы вода становится огненно-красной, будто горит. (По В. Серебренникову)